Саратовские власти не спешат проверять сомнительный проект «Агро Парк» с миллиардными обещаниями
Так, 15 апреля саратовцев зазывали на раздачу национального плова, по поводу какого именно праздника - не уточнялось. При этом разрешение на ввод в строй объектом так и не получено.
Комплекс представлен на картах Яндекса, где подробно расписаны предлагаемые им услуги: индивидуальное хранение и перевалка грузов. На территории имеются отапливаемый, неотапливаемый и утепленный склады, охраняемая парковка, включая площадку для большегрузов.
Как уже рассказывал «БВ», инициатором создания комплекса и его строителем выступила компания ООО «Трейд-Инвест», 37,5% уставного капитала которой принадлежит Елене Емелиной, родной сестре экс-главы Марксовского района Юрия Моисеева. Судя по видео-ролику, которым «Агро Парк» приглашал гостей отведать плова, комплекс практически готов.
Заметную его часть составляют небольшого формата павильоны, построенные по каркасной технологии, с фасадами из стеклопакетов. Все они на данный момент пусты, «Агро Парк» выглядит совсем безлюдным.
На этом проект пока и застрял. Ни в январе, ни в феврале 2025 года саратовский минстрой разрешения на ввод складов на Усть-Курдюмском шоссе не давал. Данные за март и апрель еще не размещены министерством. Но запустить комплекс обещали еще прошлой осенью. Что могло пойти не так, неизвестно.
Разрешение на первую очередь строительства выдавалось «Трейд-Инвесту» летом 2022 года. В феврале нынешнего года рекламная кампания комплекса активизировалась. Но особого движения в нем до сих пор не наблюдается. Хотя строительные объемы говорят о том, что средства на него были затрачены немалые.
Обещанные инвестиции в проект должны были составить 2 млрд рублей. Именно такую сумму называли Центр развития Саратовской агломерации и пресс-служба облправительства, продвигая проект на своих ресурсах. Правда, источником этих средств никто до сих пор не интересовался.
Как уже рассказывал «БВ», бизнес участников «Трейд-Инвеста», транспортная фирма Людмилы Шпаковской и «Марксовские кабельные сети» г-жи Емелиной приносят выручку всего в несколько десятков млн рублей в год. Третий участник бизнеса, курский предприниматель Дмитрий Харитонов, имеет долю в строительной компании «Эко-Строй», не показавшей выручки ни разу. Сам «Трейд-Инвест» в 2024 году заявил о выручке в 983 тысячи рублей и чистом убытке в 34,1 млн.
Разумеется, для крупного инвестпроекта бизнесу не обязательно подключать к делу только собственные средства. Но какой банк возьмется кредитовать компанию на миллиарды, когда ее выручка не дотягивает и до миллиона рублей? Что она предоставит в залог? Какие активы есть у учредителей и насколько прозрачно их происхождение? Опять больше вопросов, чем ответов.
Подобные проекты с огромными суммами в заявлениях Саратов уже видел. Строители отеля на новой набережной тоже обещали вложения в 1 млрд. Правда, в конце концов даже мэрии Саратова надоело ждать и «Боконцепт отель», успевший сменить имя на «Боконцепт М», с арендованного участка выставили.
Сейчас мининвесту с минпромом сулит золотые, точнее, цинковые горы компания "Осинт", оседлавшая в Балаково площадку бывшего завода «Химволокно». У компании 104,7 млн убытка по итогам 2024 года, данных о выручке нет. Зато есть 6 собственников-физлиц, включая Тенчо Шикова, совладельца аптечного ООО «Ромфарма» с результатом 9,2 млрд рублей в 2024 году. В данном случае хотя бы понятно, откуда может взяться обещанный инвестором миллиард.
У «Трейд Инвеста» нет ни партнеров с миллиардными оборотами, ни щедрых банков, готовых ссудить требуемую сумму. А средства на складские комплексы и мини-павильоны почему-то нашлись.
- Если инвестор берет на себя какие-то обязательства, например, перед субъектом, заключает договор, то в нем прописывается, и сколько вложений он должен сделать в проект, и штрафы за нарушение обязательств, - пояснил глава юридического бюро «АргументЪ» Андрей Ларин, - То есть, он должен доказать, что платежеспособен.
При этом интерес надзорных органов, отметил эксперт, могут вызвать какие-либо заметные несоответствия между заявленным проектом и активами его инициатора. Например, если проект связанный с транспортом заявляет компания, на балансе которой не числится ни одного автомобиля.
Такой подход властей к инвесторам подтверждается и судебным разбирательством мэрии с «Боконцепт отелем». Исполнения обязательств чиновники ждали до последнего, хотя вопросы к платежеспособности компании напрашивались еще в самом начале. Ни к «Осинту», ни к застрявшему со своим комплексом «Трейд-Инвесту» претензий со стороны профильных министерств пока не наблюдается.
Впрочем, порой даже доказательство платежеспособности не всегда панацея. Всем памятен пример «Тверской концессионной компании» с ее облигациями, по которым несостоявшийся строитель Дворца водных видов спорта в Саратове допустил дефолт.
Интерес правоохранительных и надзорных органов к громким проектам может быть обусловлен в том числе и подозрением в отмывании доходов. Одним из признаков этого является создание предприятия для оформления нелегального дохода как его законной прибыли.
В связи с широким распространением подобной практики во многих государствах уже принята такая процедура как проверка на благонадежность, иначе Due Diligence. Это комплекс мер по проверке рисков, который предпринимают перед крупными сделками, чтобы убедиться, что стороны не уклоняются от уплаты налогов, не отмывают деньги. В странах ЕС такие проверки обязательны, например, при покупке недвижимости или открытии банковского счета. Подобная проверка - обязательный этап получения гражданства или вида на жительство для инвестора. Хотя отношения между Россией и ЕС сейчас не лучшие, такую практику стоило бы взять на вооружение.
Распечатать